Оксана, переводчик, 26 лет:
«Я возвращалась из Владивостока в Москву от своей подруги. Рядом со мной летел приятный молодой человек. Дорога вообще сближает, мы с ним сразу же познакомились и сидели, мило беседовали. На подлете к Уралу почти весь самолет уже спал, бабуся на соседнем кресле тоже отрубилась и посапывала, уткнувшись головой в иллюминатор. Сергей в это время, как сейчас помню, объяснял мне причины возникновения северного сияния, и нам было не до сна. Вдруг ни с того ни с сего, прямо посередине своего увлекательного рассказа, он предложил мне трахнуться. Так прямо и сказал: «Боже, как я тебя хочу, давай трахнемся». Я, мягко говоря, опешила, но несмотря на то, что внутри что-то шевельнулось, никак на его предложение не отреагировала, просто напомнила ему, на чем он остановился в своем повествовании. Он как ни в чем не бывало вернулся к магнитным полям, но через какое-то время спросил, трахалась ли я вообще когда-нибудь в самолете. Я ответила, что не только в самолете не трахалась, но и с незнакомцами – тоже и не собираюсь. Он глубоко вздохнул: «Мне, к сожалению, тоже не доводилось. А ведь такое раз в сто лет бывает – влюбиться с первого взгляда в спутницу в самолете, которому лететь еще несколько часов. И все кругом спят...» Из дальнейших его рассуждений следовало, что жаль терять такую прекрасную возможность, когда еще доведется. Пока я размышляла, он потихоньку начал меня целовать. Минут через десять мы уже уединились. Удовлетворение было, конечно, больше моральным, чем физическим, поскольку трахаться на железном унитазе на площади 2 квадратных метра – это нечто. Я постоянно коленками о стены билась. Зато какое воспоминание осталось!»

Ольга, 19 лет, студентка:
«У меня идиотская привычка делать все свои дела, даже самые важные, в последнюю минуту. Накануне сдачи реферата я целый день проторчала у брата за компьютером, распечатала, переписала на дискетку и все аккуратненько сложила в папку. Возвращалась я домой на метро в первом часу ночи. И меня каким-то образом угораздило эту папку со всем хозяйством уронить прямо на рельсы. Я чуть сама следом не упала. Что делать? Бежать к тетеньке у эскалатора? Пока она пошевелится, уже поезд пять раз проедет и все, к черту, раздавит. А рядом стоял какой-то парень, и он мне говорит так с иронией: «Что, важные документы были?» «Вот, – думаю, – гад, еще издевается». Он продолжает: «Хотите, достану? За поцелуй я бы рискнул». Что такое для меня был поцелуй по сравнению с экзаменом, который грозил всем, кто не сдаст реферат? Но вообще я не поверила, что он всерьез говорит. Дальше все было, как в замедленном кино: парень спрыгивает вниз, у меня от страха подкашиваются ноги, откуда-то из-под земли появляется милиционер, подбегает и начинает орать что-то типа: «Это хулиганство! В отделение! Никаких разговоров...» Я подвываю, что это из-за меня все, извините, простите, отпустите... А парень спокойно вылезает и говорит ему: «Сдаюсь без боя, забирайте куда хотите, только сначала мне тут поцелуй обещали». Это было что-то! Не знаю, находилась ли я под впечатлением от его геройского поступка, но так меня еще никто в жизни не целовал, даже дух захватило. Минуту, думаю, мы точно целовались, не меньше. Милиционер смотрел на нас круглыми глазами, как на сумасшедших, потом развернулся и ушел, пробурчав напоследок что-то про идиотские выходки. Парень говорит: «Смотри-ка, легко отделались, может, ради такого случая и познакомимся?» Еще до того как наконец подъехал поезд, было решено, что Андрей меня проводит – вдруг я опять что-нибудь уроню. По дороге до моего дома он раз пять поцеловал папку, потому что если бы не она, он никогда не решился бы со мной заговорить. Несколько раз он целовал и меня. Я была просто на взводе. Поскольку пригласить его к себе я не могла из-за родителей, а ехать к нему было слишком далеко, любовью мы занялись прямо в подъезде».

Жиззь прекрасна!!!